Существуют разные формы разума. Здесь имеется ввиду человеческое сознание. Это относительно хрупкое состояние, которое позже развивается во всем человеческом бытии. Уильям Джеймс (американский философ и психолог) дал название этому состоянию - Селф. Примечательная характеристика селф – это двойственность. Дуальность человеческого сознания появляющийся феномен, который развивается от рождения и продолжает свой рост, проявляясь в 3,5 - 5.5 лет. Указанный промежуток является маркером появления селф.
Первый указатель опыта двойственности – это детсткое осознавание понятия тайны. Когда дети понимают эту идею, они представляют себе, что они существуют одновременно в двух мирах, один публичный, а другой личный. Наряду с этим осознанием приходит следующее – это то, что другой разум может стать пристанищем чувств, идей, мотиваций, которое отличается от собственного. Так появляется способность к эмпатии.
Второй указатель тестируется как «неверное мнение». Небольшой пример: Субъекту предлагают посмотреть сцену, в которой маленькая девочка входит в комнату, заннся с собой коробку шоколадных конфет. Она кладет ее сверху выдвижного ящика буфета и уходит. Входит злая ведьма. Она находит шоколад и кладет его на дно выдвижного ящика. Затем покидает комнату. Маленькая девочка вновь заходит и остается в замешательстве. Затем у субъекта спрашивают, где девочка будет искать шоколад. Пятилетний ребенок ответит – на поверхности выдвижного ящика, но трех летний ребенок – выберет вариант - дно выдвижного ящика. Трехлетний ребенок действует как если бы то, что известно ему, известно всем. Пятилетний ребенок, напротив, держит в сознании две версии реальности – собственную и чью-то еще.
Абстрактное распознавание может быть сделано между Я, кто наблюдает и знает внутренние события – поток образов, идей, памяти и, собственно, этими событиями. Это состояние описывает процесс интроспекции.
Существует группа людей , которые страдают состояниями, которые, по видимому, с трудом поддаются лечению, и многообразны в проявлениях. Некоторые из них представляют угрозу жизни, включая суицидальное мышление и поведение. Это так называемое состояние пограничное borderline (что означает существование, эссенция, сбивающий с толку), часто это состояние нельзя определить как болезненное, оно может ранжироваться от тяжелого психоза до нормальности. Часто пограничное состояние – это так сказать исход ранних интерперсональных отношений значимых людей, повторение травматических отношений. Симптомы пограничного состояния формируются по двум категориям. Одни формируются вследствие распада или разрушения селф, другие - на повторяющихся время от времени сознательных и бессознательных травматических воспоминаниях. Это первичный дефицит.
Психотерапию можно было бы рассматривать как возможность восполнить это первичный дефицит, интегрировать селф.
Опыт селф появится в психотерапии подобным же образом, как он появляется и развивается в детстве. Сходство – это не копирование. Психотерапия также – не есть материнство вновь. Принципиальный вопрос – что наполняет селф в детстве и далее в терапии – это игра. Однако это не обычная ира, игра (make-believe) которая генерирует потенциал и активирует селф. Это не адаптация, например как генеральная репетиция. Игра make-believe, которая делает объекта, человека или ситуацию одновременно и реальной, и не реальной. Эта вещь – то, что существует, но также это есть и то, что не существует. Это эссенсия символа. Возможность использовать символы, наряду с только просто сигналами, дает человеческому примату использовать неограниченное эволюционное преимущество благодаря созданию культуры. Так мифы являются сердцевиной культуры. (Ernst Cassirer)
Культура здесь понимается как система символически опосредованных поведений, разделяемых определенным обществом и передаваемая межпоколенческими способами.
Игра «make-believe» начинается с рождения, это разговор-игра (агукание). Мама разговаривает с младенцем так, как если бы он ее мог понимать. Ее голос особенный. Никто ей не может дать совет, как ей вести разговор. Это происходит природно.
К 2-3 месяцам младенец становится участником игры-диалога. Мама и младенец объединяются во взаимную игру между друг другом, паттерны которой, имеют сходство со зрелым диалогом. Это как бы протодиалог ( по Мэри Бэйтсон – психолог, антрополог). Мамин вклад, ответы на зов малыша, определяются(детерминируется) состоянием ребенка. Эти ответы отражены на лице мамы, в мелодике ее голоса, в ее внутреннем поэтическом образе малыша. Это состояние соединения(связи).
Звучание голоса мамы репрезентирует ценность, сравнимую с той же ценностью, которую поэты помещают в стихах. Роберт Фрост сравнивает голос с пением птиц. Голос имеет сильнейший трасформирующий эффект.
Такая ранняя музыка прото-диалога становится позже музыкой «что происходит» и имеет свой внутренний ритм или поток сознания. Так мама возвращает представление ребенка о самом себе. Ее представление о ребенке является аналогом чувств и ощущений ребенка в определенный момент. Аналог существования вещи, имеющей сходство с другой вещью со своей пропорцией и образом. Первичная аналогия становится отправной точкой в развитии символизации.
Дуальность человеческого сознания.
В личной реальности малыша существует два характерных элемента. Один элемент – это эмоционально-чувственное состояние, которое дается ему без значения при оклике малыша. И другой элемент – это изображение того состояния, которое действительно есть в опыте .Этот эффект подобен называнию.
Лицо мамы и ее голос содержат гораздо больше, чем называние. Это как бы срисовывание. Дальнейшее развитие ребенка требует «срисовывания» не только голоса и лица. Требуется определенный вид языка. Это не язык фактов или однозначных наименований(обозначений). Это язык метафор или метафоричных структур, исходящих из глубины естества. Метафоры являются центром поэтической креативности. Это чувствительные формы( Robert Hobson)
Символ, Селф и культура – это части одной основы. Эта основа начинается с прото-диалога, в котором дуальность человеческого сознания впервые появляется , не как внутреннее состояние, но как внешнее, происходящее между двумя людьми.
Культура определяется использованием символов. Эти жемчужины и бисерины как символы имеют аспекты «символически промежуточного поведения». Они могут означать непосредственно жемчужины и бисерины, но также еще что-то другое. Это символы двух вещей одновременно.
Идея прото-диалога как существенного элемента в развитии человеческой способности символизации, кажется, на первый взгляд, удивительна. В конечном итоге, только игра, дирижируется не целью, но удовольствием.
Изучение детей, относительно депривированных от прото-диалога, обеспечивают доказательства в пользу этой идеи. Младенцы, рожденные глухими или слепыми , которые не имели срисовку с мамы своего чувственного состояния, показывают дефицит способности в символизации и симулируют игру. Некоторые из них попадали под диагностические критерии аутизма. Аутизм – расстройство, при котором субъект больше живет без ощущения личного селф. Многие из страдающих аутизмом соответствовали ситуации «неверное мнение» по подобию трехлетнего ребенка, описанного выше, подтверждая, что они не развили двойственности сознания , которое служит признаком селф. Страдающие аутизмом типично лишены способности использовать игру.
Необходимость прото-символической истории.
Протодиалог продолжает свое развитие , уходя далее за рамки младенчества. В это время ребенок начинает присваивать себе свои важные фигуры – свой make-believe, выражает свою экспрессию через слова. Во время второго года жизни развивается новая игра, которая предсказывается манерой диалоговой игры. Это игра ребенка, играющего самостоятельно. Пиаже называла это символической игрой. Было бы лучше сказать – прото-символическая игра. Эта игра состоит из миниатюрной истории, рассказываемая как буд то бы ребенком самостоятельно себе , но также и кому то еще, однако, кого еще там нет, за исключением чувств, испытываемых в актуальный момент. Т.е. важны чувства присутствующего человека.
Ребенок использует объекты в окружающей обстановке, которые имеют образы, сходные с элементами истории-рассказа. Сама история одарена большим воображением, совершенствование make-believe. История подобна фантазии, чтобы представить некоторые аспекты детского опыта . Репрезентация (представление) себя себе, прежняя роль матери (или лица заменяющего ее) принятая ребенком на себя. Эта история – прототип мифа, который является сердцевиной культуры.
Эта идея, что человеческий примат может описать самого себя, решающе важна. Это подтверждает систему, в которой благодаря процессу селф-организации , селф создает себя самое. Эта идея идет рядом с теорией квантового поля в физике, точка зрения, в которой селф обнаруживает себя самое в виде диалога между опытами , которые предоставляются нам миром. Опыты наших чувств, ощущений , ведущие к феноменальным знаниям и другим системам или способности регистрировать реальность, которая имеет, как говорят, «второе значение». Эта система – мир символов, который Паули (физик-теоретик) находит в сновидческой жизни, но которая является важнейшей чертой поэтической экспрессии.
Эволюция символического языка должна быть тесно связана с созданием культуры. Язык, селф и культура развиваются рядом рука об руку, сотрудничают и взаимно обогащают друг друга.
Суперорганический аспект человеческого сознания.
Дальнейшие заключения из отношений селф и культуры – это то, что развитие селф может иметь не специфический эволюционный смысл. Этот принципиальный вклад в выживание вида может стать потенциалом социальной группы, которая участвует в создании культуры, фабрика, в которой создается сеть историй. Эти истории, на примере фантазирующих австралийских аборигенов, созданы для группы, которая обладает этими историями как огромным эволюционным преимуществом. К тому же, это истории о людях, которые имеют сходство с членами социальной группы. Они как бы ререпрезентуют свою собственную жизнь. Истории наполнены огромным количеством информации, которая оперирует как экстрателесный банк памяти – подобно оральной энциклопедии.
Эта система не только обеспечивает знания, необходимые для выживания, такие как источник пищи, но также пути, в которых дирижируется родовая активность , которая творит сплоченность, стремление к кооперации, являющейся важнейшим смыслом для Homo sapienc.
Два вида языка
Разновидность истории в сердцевине культуры – это миф. Это прототип истории, рассказанной ребенком, вовлеченного в игру-аналогию. Много языка используется ребенком в игре асинтаксично. Это неудобный для коммуникации процесс. Для того, чтобы получить разделяемую собственность, такой язык должен быть переведен на другие языки, имеющие синтаксическую структуру. Это публичный язык, направленный на внешние события. Язык игры-аналогии, напротив, направлен на внутреннюю игру. Выготский называл это – внутренняя речь.
Создание мифа как родовой собственности получает возможность , когда два языка координируют вместе, после возраста 4 -5 лет. Это как две модели мышления, одна называется диахронической (синтаксической), другая – синхроническая (символическая), ранняя становится двигателем поздней.
Две модели мышления имеют различные пути развития и различные нейропсихологические основы. Предшествующая происходит из функции левого полушария, а последняя – из правого.
Селф имеет основание в мозге. Высший порядок сознания появляется в социальном контексте, в котором форма « мозговых интеракций(взаимодействий)» имеет сходство с интеракциями единичного мозга , который необходим при ранних формах сознания. Это может привести к реализации селф «при рефлексивных интеракциях в селф-подобном кортикальном процессе».
Появление Homo sapiens идентифицируется использованием символов в создании культуры, а материнская забота необходима для дальнейшего выживания его двух полушарий.
Движущая сила для экстраматеринской заботы была обеспечена эволюцией игры матери, которая может играть со своим ребенком. Игра, которая приносит удовольствие. Игра, которая не является целью , но источником символов.